Развитие анатомии в Русском государстве в конце XVII столетия

Радикальные изменения в естествознании, создание анатомических концепций и рассмотрение фактического материала на научной основе нашло отклик и в России. Общий духовный, нравственный и интеллектуальный подъем, как следствие оптимистических тенденций эпохи Возрождения, ощутимо проявлялся и в России. Это было выражением передовых направлений общественной жизни после долгого периода скованности и застоя, сдерживавших прогресс исторического развития России. Укрепление централизованной власти, подъем экономики и производительных сил, возвышение роли культурного просвещения привело к пониманию необходимости более широкого распространения научных знаний, к признанию важности светского образования. Все явственнее определялись причины, требовавшие улучшения подготовки медицинских специалистов. Страна вела длительные войны для охраны и укрепления внешних границ. Раненые, калеки, немощные нуждались в квалифицированной медицинской помощи. Но специалистов не хватало. В связи с этим в 1654 г. в Москве была открыта лекарская школа, содержавшаяся на средства государственной казны. Основным контингентом учащихся были 30 "стрелецких детей". За 50 лет школа подготовила более 100 лекарей и лекарских учеников. Обучение анатомии проводилось лекарем из поляков Стефаном Фунганденовым. Уровень преподавания был низким, хотя для наглядности и лучшей усвояемости материала использовались кости и рисунки^*. Поэтому стала совершенно очевидной острая необходимость в хороших учебных пособиях. По анатомии таким пособием мог быть "Эпитоме" А. Везалия.

^* (Богоявленский Н. А. Отечественная анатомия и физиология в далеком прошлом.- Л.: Медицина, 1970, с. 69.)

История перевода "Эпитоме" на русский язык весьма интересна, а сам факт перевода является знаменательным событием в истории русской культуры. Перевод "Эпитоме" был поручен монаху Чудова монастыря Епифанию Славинецкому. Этот одаренный просветитель родился в 1609 г. на Украине. Получил образование, как полагает А. Рогов, в Краковском университете. Преподавал в Киево-Могилянской академии. Приехал в Москву в 1649 г. С 1654 г. преподавал в Лекарской школе. Умер в Москве в 1675 г. Е. Славинецкий хорошо знал греческий язык, был весьма образованным человеком, примером передовых деятелей русского просвещения. Как характеризует его А. В. Позднеев (1958), "он энциклопедист и гуманист, один из первых представителей русской науки во многих ее отраслях - естествознании, медицине, астрономии, географии, педагогике, филологии"^*. То, что Е. Славинецкий перевел именно "Эпитоме" было выяснено не сразу. Считалось, что этой книги в библиотеках Советского Союза нет, хотя она много раз издавалась в европейских странах. В Лейдене была издана в 1633 г. Петром Пау, в Париже - в 1564 г., без гравюр и индекса. В Нюрнберге, в 1551 г. "Эпитоме" издал хирург Якобус Бауман. В Амстердаме хирург Николай Фонтанус издал "Эпитоме" в 1642 г. Именно с этого издания и был сделан перевод на русский язык. Об этом стало известно благодаря усилиям Н. А. Богоявленского, В. Н. Терновского, Н. А. Оборина только в начале 60-х годов нашего столетия. Публикации этих ученых позволили представить всю историю появления на Руси труда А. Везалия, а также деятельность и личность переводчика. После смерти Славинецкого его ученик Евфимий Чудовской составил в конце XVII века список трудов своего учителя. Этот список использовал В. М. Ундольский в своих библиографических публикациях (1846).

^* ( Ученые записки Московского заочного педагогического института.- М., 1958, с. 23.)

О переводе Везалия Евфимий Чудовской писал, что это была книга под названием анатомия, форматом в лист, объемом 14 тетрадей, автором ее является Вессалий Брукселенский, начало она имела "Вся человеческого" и переводилась с 23 июня 1657 по февраль 1658 г., и что сама эта книга была издана Везалием "июлия лета 1641 г.".

Объем (переведенного труда, а также небольшое количество времени, потраченное на перевод, указывало, что переведен был не основной труд А. Везалия, а его сокращенное изложение для учебных целей - "Эпитоме". Но этой книги А. Везалия, издания именно 1641 г., не было. В библиотеке им. В. И. Ленина в Москве и в библиотеке АН СССР в Ленинграде имеются экземпляры "Эпитоме" издания Н. Фонтануса 1642 г. Н. А. Богоявленский установил (1962), что в предисловии к изданию Н. Фонтануса имеется документ (письмо хирурга Хорста к Фонтанусу), датированный 1641 г. Надо полагать, что Евфимий Чудовской, составляя список переводов Е. Славинецкого, принял эту случайную дату за год издания "Эпитоме". Такая ошибка и привела к тому, что долгое время не был установлен источник перевода.

В 1963 г. акад. АМН СССР В. Н. Терновский исследовал экземпляр Фонтануса из библиотеки им. В. И. Ленина в Москве и обнаружил надписи, свидетельствующие, что книга принадлежала патриарху Никону. Этот экземпляр и был у Е. Славинецкого, когда он переводил "Эпитоме". Книга расшивалась, а потом снова сшивалась. Все предисловия и включения передвинуты в конец книги. Формат книги - полный лист. Объем ее достигает 13 - 14 немецких лагенов, что соответствует 14 тетрадям Е. Чудовского. Заглавию "Вся человеческого" полностью отвечали начальные строки первой главы о костях в книге Фонтануса "Omnes humani". Традиция озаглавливания abrupte (т. е. в обрыве, сокращенно) в то время была весьма распространена.

Никон был в дружеских отношениях с Е. Славинецким и мог сам дать ему книгу для перевода. То, что перевод делался для патриарха, видно из записи в книге Патриаршего казенного приказа: "166 (1658) майа 8 киевленину старцу Епифанию, что в Чудовом монастыре живет, перевел на русский язык государю патриарху дохтурскую книгу, в приказ 10 рублев дано сполна, те деньги по казначееву велению старцу Епифанию в Чудов монастырь отнес подъячий Иван Зерцалов"^*. Книга, вероятно, была куплена Никоном у голландцев в бытность его новгородским митрополитом. Рукопись перевода долгое время хранилась в Синодальной библиотеке, но была утрачена и до сего дня не найдена. В патриаршей библиотеке "врачевскую анатомию" могли, возможно, штудировать и лекари. Впервые на русском языке "Эпитоме" был издан в 1974 г. Перевод был сделан с первого издания Н. Т. Соколовым и отредактирован В. Н. Терновским^**.

^* (Оборин Н. А. Выдающееся событие в истории отечественной медицины.- Арх. анат., 1959, № 5, с. 101.)

^** (Терновский В. Н. Об "Эпитоме" (вступительная статья). В кн.: А. Везалий "Эпитоме". М: Медицина, 1974, с. 16.)

Славинецкий переводом книги А. Везалия перекинул мостик от западноевропейского просвещения к русскому. Связь стала благотворной. Идеи А. Везалия встретили на Руси понимание и уважение. Со второй половины XVII века началось не только первоначальное и конкретное проникновение учения Везалия в Россию, но и постепенное развитие его в нарождавшейся отечественной анатомии (Н. А. Богоявленский).

Имея целью дать пособие для изучения анатомии, А. Везалий подчиняет материал "Эпитоме" определенной организации. В обращении к "Читателю" А. Везалий пишет: "Это только что произведенное на свет сокращенное изложение книг "О строении человеческого тела" разделено на две части, из которых одна охватывает пять глав и содержит самое сжатое описание частей тела, другая предлагает их зарисовки на нескольких таблицах, вместе с которыми приводится индекс к рисункам"^*. И далее А. Везалий предлагает читателю самому решить, с чего начать изучение анатомии - с изучения описания строения частей тела или с рисунков, разобраться в которых поможет индекс, с указанием наименования всех анатомических образований. В главе 1 "О костях и хрящах, или о тех частях, которые дают телу опору" схематично описан весь скелет. Какие-либо общетеоретические данные и суждения отсутствуют. Кость названа "простой частью" человеческого тела. Видимо, А. Везалий имел в виду только мацерированные кости. Кратко описан череп. При описании черепа А. Везалий точно охарактеризовал и изобразил клиновидную и нижнечелюстную кости. Шилоподъязычную связку он принимал за продолжение больших рогов подъязычной кости. Нижнюю носовую раковину и сошник он также не рассматривает в качестве самостоятельных костей, а присоединяет их к решетчатой кости. Очень образно описаны хрящи гортани. Артрология не выделена в отдельную главу, а по ходу изложения главы даются отдельные сведения по суставам.

^* (Везалий А. "Эпитоме".- М.: Медицина, 1974, с. 21.)

Глава 2 "О связках костей и хрящей, а также о мышцах как орудиях произвольного движения" более подробная, чем глава 1. Теоретические рассуждения очень кратки и касаются связок и сухожилий; сами же мышцы описаны полно и подробно. Недостатком изложения миологии является то, что мышцы обозначены номерами, а не названиями. Н. Т. Соколов в примечаниях к "Эпитоме" пишет: "Неудобства такой системы номинации очевидны, однако сам Везалий их, видимо, не замечал, во всяком случае, он нигде о них не говорит. Цифровая номинация держалась в анатомии еще лет сто, и только Жан Риолан в своей "Антропографии" дал большинству мышц отдельные, частные наименования"^*. Подробно описаны мимические, жевательные мышцы (кроме латеральной крыловидной); представлены все мышцы подъязычной кости. Приведены данные о мышцах языка, мягкого неба и гортани. А. Везалий описывает мышцы туловища и конечностей, исходя из функционального, а не топографического принципа. Мышцы описаны подробно, с точками фиксации и функцией. В этом же разделе описаны некоторые мышцы промежности. Заключает главу очень краткое описание связок суставов.

^* (Везалий А. "Эпитоме".-М.: Медицина, 1974, с. 92.)

В главе 3 "Об органах, служащих для питания, которое совершается благодаря пище и питью", не описаны ротовая полость, глотка, пищевод. Довольно подробно описаны желудок, кишечник; менее подробно - печень. В этой же главе очень кратко упоминаются почки и мочевыводящие пути, а также приводятся сведения о венозной системе. Топография вен описана четко и верно, но в определении венозных сосудов, как части общей системы кровообращения, допущены ошибочные представления. В целом же по "Эпитоме" трудно понять законы организации системы кровообращения.

В главе 4 "О сердце и органах, помогающих ему в его функции" сердце описано кратко, предсердия не упоминаются. Непонятными для современного читателя остаются функции крупных сосудов, входящих в сердце и выходящих из него. Легкие описаны очень скупо. Процесс дыхания А. Везалий представляет себе следующим образом: через ноздри воздух поступает в легкие. Оттуда он "вытягивается" кровеносными сосудами и направляется в левый желудочек, где смешивается с "горячей кровью". Из взаимодействия воздуха и крови образуется "жизненный дух", распространяющийся затем по артериям ко всем органам и тканям. Упомянуты клапаны сосудов; остальная часть главы посвящена описанию ветвей аорты.

В главе 5 "О мозге и органах, созданных ради обслуживания мозга" из структур мозга описаны более или менее подробно только желудочки мозга, в которых А. Везалий обнаружил сосудистые сплетения. И здесь теоретические рассуждения А. Везалия не обходятся без "жизненного духа". Впрочем, его нельзя упрекать за это - на том уровне знаний объяснить работу мозга без привлечения "божественной пневмы" было, видимо, непосильной задачей. А. Везалий считает, что свои функции мозг выполняет с помощью животного духа, который вырабатывается в мозге и в оболочках и выходит на периферию по нервам. Соблюдая верность древней концепции Галена о трех духах, А. Везалий не может противопоставить ей ничего другого. Влияние мозга на жизненные отправления слишком очевидно. Объяснить это влияние А. Везалий способен только с помощью гипотетического животного духа, который сообщает силу органам чувств, вызывает движения мышц и является импульсом для божественных актов царствующей души. А. Везалий выделяет 7 пар черепномозговых нервов. I пара - зрительный нерв - описана в общем правильно. II пара - глазодвигательный нерв - иннервирует все 7 мышц глаза. III пара - по описанию соответствует тройничному нерву. Но анатомия этого нерва изложена чрезвычайно путанно. Двигательный корешок тройничного нерва выделен в специальную IV пару черепномозговых нервов. При описании III пары нервов Везалий на талкивается на отводящий нерв. Он сообщает правильные сведения о месте выхода этого нерва из мозга и о топографии на основании мозга, но в верхней глазничной щели принимает его за часть "глазного нерва", якобы двигательного по функции. Под V парой в книге А. Везалия фигурируют вестибулослуховой и лицевой нервы. VI пара нервов головного мозга, по А. Везалию, - это блуждающий нерв вместе с языкоглоточным и добавочным. VII парой А. Везалий обозначил подъязычный нерв. В этой главе А. Везалий объединил описание и центральной и периферической нервной системы, причем большую часть главы занимает описание спинномозговых нервов.

В главе 6 - "Об органах, служащих для продолжения вида" анатомически верно описаны внутренние и наружные половые органы. Теоретических рассуждений нет.

Таковы основные положения "Эпитоме" А. Везалия. Эта книга явилась первым произведением научной анатомии в России.

В допетровское время было переведено на русский язык еще одно сочинение по анатомии. Это был учебник И. Ремелина. В книге форматом 45X75 см имелись рисунки, выполненные в традиции А. Везалия. Иоганн Ремелин родился в г. Ульме в 1583 г., учился в университете г. Тюбингена. В 1607 г. защитил докторскую диссертацию в Базеле. Там же изучал анатомию А. Везалия и написал учебник. Первое издание анатомии И. Ремелина в Германии относится к 1613 г. Она издавалась там и в других городах Западной Европы неоднократно, вплоть до 1775 г. Умер И. Ремелин в г. Аугсбурге от сыпного тифа^*. В своем учебнике для наглядности и лучшей ориентировки учащихся в анатомическом материале он применил оригинальный, новаторский прием. Ему удалось на трех таблицах изобразить в гравюрах всю анатомию человека. Все части тела, с поверхности и до внутренних органов, послойно изображались на рисунках, которые укладывались в определенном порядке. Число пластов достигало восьми. За это И. Ремелин считался изобретателем, сделавшим новаторский шаг в обучении студентов анатомии. Справедливости ради надо отметить, что данный прием в изучении и изображении тела человека в деталях описал Леонардо да Винчи. Но это не было известно И. Ремелину, поэтому наличие приоритета Леонардо нисколько не умаляет его заслуг. Вместе с тем Леонардо применял этот прием как средство исследования тела человека для раскрытия особенностей строения, топографии органов и различных образований на разных уровнях, т. е. у Леонардо этот метод применяет сам анатом для изучения тела человека, у И. Ремелина этот прием дается как средство обучения, как демонстрация строения органов и тканей, для того чтобы расчленить уже выстроенные в определенном порядке органы и ткани и понять этот порядок. И. Ремелин оценивает анатомию по достоинству и подчеркивает ее значение для хирургии. В своих рисунках он много заимствовал от Везалия, но сердце он изображает более точно, чем Везалий, особенно клапаны. Сердце у И. Ремелина стоит на первом месте по сравнению с другими органами^**. Перевод его книги на русский язык был сделан в конце XVII века. Нигде, кроме России, книга И. Ремелина не переводилась. Рукопись до сих пор не найдена, но сохранилось ее описание. Это скоропись конца XVII века, в четверть на 240 листах, в 30 тетрадях по 8 листов каждая. По предложению А. Соболевского, рукопись эта вскоре же по ее появлении на русском языке была перевезена из Москвы во Флорищеву пустынь Гороховецкого уезда Владимирской губернии основателем этой пустыни Илларионом, умершим в 1707 г.

^* (Богоявленский Н. А. Отечественная анатомия и физиология в далеком прошлом.- Л.: Медицина, с. 83 - 85.)

^** (Богоявленский Н. А. Отечественная анатомия и физиология в далеком прошлом.- Л.: Медицина, 1970, с. 87.)

Несмотря на имеющиеся тенденции к просвещению, в России не было явного общего, целенаправленного движения к сближению русской культуры с культурой Запада. Не все передовые люди были теоретически подготовлены к восприятию новых идей. Русская философская мысль, рождавшаяся по преимуществу в сфере религиозной идеологии, не могла еще обрести материалистической окраски.

Первые научные философские системы возникли в России в процессе ликвидации стихийных колдовских верований, равно как и примитивных материалистических воззрений. Преодоление феодальной раздробленности и складывание единого многонационального государства с элементами капиталистических отношений порождало смену идеологий.

Авторитет церкви был велик, хотя и В. М. Татищев и Феофан Прокопович, оставившие свои труды, критиковали догматизм духовенства в России, ограничивали монополию религии на познание истины.